Уилл ненавидел эти шляпу и трость – на улицах Детройта он в них выглядел, как шут. И если к несмешным шуткам и подколам Хеопса и его подручных привыкнуть было легко: просто криви губы в том, что у обычных людей называется улыбкой, то сложнее оказалось ловить на себе постоянные взгляды незнакомцев. Ему хотелось бы перемещаться в тенях, оставаться незамеченным и наблюдать за городом за кадром, но чертова шляпа и трость приковывали случайное внимание. Эта мамаша с детьми провожает его взглядом, потому что ни разу не видела хромого молодого мужчину или потому что поклоняется какому-то культу, который разыскивает Тота? Эти подростки перешёптываются, упражняясь в гомофобных шутках над гиком в шляпе, которые никто здесь не носит, или внутри них живут кровожадные месопотамские боги, которые решают, каким наиболее удачным способом вскрыть его?
Он пробовал разорвать свою связь с артефактами Тота – прятал их в шкафу, но каждый раз невыносимая боль заставляла снова доставать их. Если для Тота трость была проводником магии, то для Уилла стала ее источником, помогавшим сдерживать ихор древних, разъедающий тело. И удобной опорой при ходьбе. Что до шляпы, то он ещё не до конца разобрался в механике её действия, но каким-то образом с ней он мыслил более ясно, становился более сконцентрированным.
Одной из его теорий было то, что за время, пока его тело объезжал Тот, сформировалась физическая привязанность к артефактам – нечто вроде зависимости. Что до другой зависимости, то воздерживаться от наркотиков оказалось гораздо легче: видимо, эта гнилая часть его души была вырвана и спрятана вместе с Билли. К подобному Уилл относился строго: никаких больше привязанностей. Никаких больше зависимостей.
Он затянулся электронной сигаретой.
Здание банка через дорогу – просто перейти по пешеходному переходу, назвать подставное имя, которое использовал Хеопс, и показать подложные документы. Задание несколько раздражило Уилла своей простотой: он пытался утвердиться в группировке так, чтобы, когда наступит удобное время, сместить Хеопса и захватить управление. Но работать приходилось с наследием, которое оставил Билли, а Билли был, мягко говоря, не самым дальновидным бандитом. Уилл мягких выражений не выбирал и мысленно называл себя прошлого тупым наркоманом. Как он называл Тота, упоминать не будем.
Еще одна затяжка, и он проследил, как густой белый дым медленно тает в осеннем воздухе. В какой момент рождалось удовольствие от курения? От самого процесса вдоха, или когда сладковатый дым касался гортани, или вот от этого наблюдения – как призрачная субстанция покидает твоё тело? Вопрос, который можно задать к любому приятному процессу, происходящему с человеческим телом – от еды до секса. Есть Уилл предпочитал быстро и без изысков, что до секса… Ему и по утрам-то вставать было тяжело: приходилось собирать своё тело по кусочкам и первые полчаса превозмогать боль. Либидо умирало примерно в это время и на весь день.
Уилл убрал электронку в карман плаща и перешел дорогу.