Ну, конечно, сейчас начнется. Сейчас они будут выяснять, что значит какое понятие и искать моменты, в которые вложится подвох и мелкий шрифт их возможного контракта. Только Вернон закатил глаза и приготовился продолжать со своими изощренными угрозами, как Вуди опередил его. Впрочем, Вуди всегда опережал его, он был невероятно болтливой сущностью. Иногда Бостик открывал рот, но не успевал ответить потому, что Аллен уже отвечал сам. С одной стороны, такое одностороннее общение могло избавить его от необходимости отвечать на вопросы, но, с другой, лишало возможности показать свой умный и чрезвычайно находчивый ход. Благо таких Вернон еще не разработал.
А вот насчет положения, в котором находится проходимец, хозяин лабиринта ошибался. Пока у него были четыри конечности, голова на плечах и свобода действий, если таковой можно было назвать ту, которой он обладал.
Кстати говоря, хозяин лабиринта сглупил, когда не отобрал манипулятор у пока еще ничего не понимающего Вернона, теперь же в голове у мужчины созрел план, который возможно оттянет мучительную смерть всех обитателей петли. Кстати, о них, если у лабиринта был хозяин и он был склонен принимать обличия кинозвезд, почему он не выглядел как Дэвид Боуи? На это они никогда не узнают ответ, как и на то, почему Вуди Аллен просто не заставит Бостика отдать манипулятор.
А тем временем на поляне становилось тесно. Появление Главка и Лина несколько озадачивало и поднимало вопрос насчет того, почему проходимцам не преподают правила разрешения конфликтных ситуаций вместе с последовательной схемой освобождения заложников.
- Главк, послушай меня внимательно, только не заводись сразу, - не успел он договорить, как внимание переключилось на Лина, - никто не умер, Лин. Ну почти.
И снова вступил Рокки, который уже не выглядел как герой кинофильма, но все еще оставался в памяти Вернона таковым.
- Да заткнись ты! Этот парень...
А ведь постоянные прерывания начинали Бостику надоедать, да так, что он покраснел сверх нормы и сжал кулаки, но сделать все равно ничего не успел, воздух наполнил гадкий голос мерзкого Вуди Аллена. Никаких больше ежегодных пересмотров "Полночи в Париже"!
- Только вот Гектор не знал ничего о времени, а я знаю, - прошипел окончательно взбешенный самолюбованием собеседника Вернон.
К сожалению или к счастью, он не был услышан потому, что царевич с лицом Рэмбо предпринял глупую, но решительную попытку и пошел против рассказчика. Попытка эта провалилась, как и следовало предположить.
- Крот тебя побери? - переспросил Вернон. - Так он знаком с матчастью... - добавил уже тише он.
Вуди Аллен улыбнулся, взялся двумя руками за кинжал и вытащил его из белого костюма, в котором не осталось ни намека на порванную ткань или, тем более, кровь.
- О, да, именно Крот. Тот самый Крот, чьи неисповедимые пути привели тебя сюда, дружок.
С легкостью, с которой ребенок отрывает стрекозе крылья, хозяин лабиринта нажал на запястья здоровяка из Кносса, чем заставил того выронить орудие предполагаемого убийства. Тени обступили Вернона с Лином, чтобы не дать им возможности помочь другу. В этой путаннице Вернон совсем потерял из виду ту, что была Гипатией.
- Перестань! Что ты делаешь? Главк!
- Лин, не надо!
- Да, Лин, послушай блондинчика, не надо. Как ты его там видел? Ах да.
Внезапно эта драматическая сцена прервалась и на руках Главка появились самые настоящие боксерские перчатки. Еще секунда и он стал лупить ими себя по лицу, разбивая его в кровь. Удар за ударом, шаг за шагом. Вуди хлопнул в ладоши и на фоне заиграла веселая музыка из шоу Бенни Хилла.
Лин был на грани, он кричал что-то, просил перестать, просил взять его вместо Главка, а Вернон, шокированный собственным хладнокровием, поднял с пола небольшой камень и занес его над манипулятором.
- Остановись или потеряешь возможность выбраться отсюда, - сказал он спокойным тоном, который не мог перекрыть музыку, крики и звуки ударов, но был услышан. - Ведь этого ты хочешь?
Бостик был совершенно не уверен в том, что делает. И почему же бездействует Гипатия? Неужели она потеряна в мире теней навсегда?
(XIII век до н.э.) Лабиринтория
Сообщений 31 страница 34 из 34
Поделиться3119.04.2016 15:34:05
- Yippee ki-yay
- Сообщений: 1092
- Уважение: +222
Поделиться3219.04.2016 17:32:09
- Пути кротовы неисповедимы
- Сообщений: 140
- Уважение: +89
– Ах, какая бессмысленная трата человеческой жизни! – Вуди мелодраматично приложил ладони к груди, наблюдая, как Главк превращает своё лицо в поле битвы. – Глупенький, как же ты до сих пор не понял? Я не пытаюсь выбраться отсюда. Я и есть – отсюда! А от себя не уйти, такие дела.
Он осклабился, и глаза загорелись жадным блеском, когда юноша приготовился разбить собственный манипулятор – единственную вещь, способную вызволить его из ловушки во времени. Да, один шанс из тысячи, но и с такой погрешностью хозяин лабиринта предпочёл бы не рисковать.
Гектор всегда должен возвращаться на руины Трои.
– Мои желания уже давно не имеют значения, милый мальчик. Я живу вне мира «хочу» и «могу». Вечное Ничто – штука неплохая, нужно только успеть одеться соответственно.
Он сделал шаг вперёд, явно подстрекая Вернона перейти к более решительным действиям.
– Что, если мир – иллюзия, и ничего вокруг на самом деле нет? Тогда я определенно переплатил за мрамор в твоей руке.
Ещё один шаг.
– Это будет не первый манипулятор, который ты разобьёшь. Я всё пытаюсь тебе сказать, а ты меня не слышишь! Что?!
Последнее восклицание было адресовано уже не Вернону и сопровождалось поворотом вокруг своей оси.
– Но как? – он шагнул было к стене из теней, сомкнувшихся вокруг них кольцом, но остановился на подходе и согнулся пополам, будто от резких колик в животе.
Очки упали и разбились, стукнувшись о плитки. На одном из стёкол пролегла глубокая трещина. Его нельзя было в этом винить. Весь мир сейчас затрещал по швам.
Поделиться3319.04.2016 17:33:52
- Аниматрица.
- Сообщений: 45
- Уважение: +31
У меня в душе очень неспокойно; чувство вины, стыда и потери смешались и сбили меня с толка. Оглядываясь вокруг, я вижу лица друзей. Некоторых из них я не видела давно, иных совсем плохо знаю, но я рада. Радости этой недостаточно, чтобы заглушить горечь. Я только теперь это поняла: хорошие и плохие вещи не перекрывают друг друга, чёрное не смешивается с белым и не становится серым – всё существует само по себе. Можно быть счастливым и несчастным одновременно, можно смеяться, когда у тебя горе, а добро не искупает зло, точно так же как зло не перечёркивает добро. Оглядываясь на прошлое, можно вдруг осознать, что самое плохое случилось с тобой в очень счастливые дни, и наоборот – в ужаснейший момент жизни рядом оказалось что-то, вспомнить о чем без улыбки нельзя. Такова жизнь. А в моём случае – смерть.
Друзья приветствуют меня и улыбаются. Но среди них есть те, чьих лиц мне не разглядеть. Я смотрю на них, словно сквозь толщу воды: светлые силуэты подёрнуты рябью, черты стёрты и искажены. Это призраки в мире мёртвых.
На моих губах горит обещание, и я силюсь вспомнить, в какие слова облекла его. Я чувствую, что стала частью единого целого. Я комната в доме, а дом – зверь, жаждущий безумия. Я поворот в лабиринте. Я фигура во сне, что вечно заглядывает вам за плечо. И если я создана по образу и подобию, к кому я ближе – к создателю или оригиналу? Существует ли Гипатия, или я просто тень, отброшенная другой женщиной?
И тогда я понимаю, что какой бы вопрос не задала, у меня уже есть на него ответ. Раньше я была просто пассажиром в собственном теле. Теперь я – сила, что движет ветром.
Я мысленно обращаюсь к своим друзьям и объясняю им, что нужно сделать. Нас так много, и всё равно может оказаться недостаточно против Его одного. Но разве творениям не свойственно бунтовать против своих создателей? И вот так каждый из нас становится Галатеей.
Наши отношения со временем прояснились. Мне нравится эта фраза. Она значит именно то, что вам показалось.
Теперь, когда у меня есть все ответы, я вижу мир совсем по-другому. Я понимаю, что настал час исправить чужие ошибки. И исполнить обещанное.
Теперь нас на одного больше. Он напоминает мне о чём-то очень важном.
Мы становимся в круг и вместе распутываем этот узел изнутри, и нити, из которых соткан наш мир, исчезают в наших сумрачных руках. Наверное, по ту сторону бушует буря, и свет слепит, и ветры поднялись с глубин, но в мире теней царит спокойствие и размеренность. Даже Он не сможет остановить нас.
Я снимаю с него обличья одно за другим. Смешной старик, юноша с железной головой, шут, юная дева, чудовище с головой быка, змея. И ещё множество образов, которые теперь не имеют значения. Я добираюсь до самой сути и вскрываю последнее обличье, как ореховую скорлупу. Столько времени Он находился взаперти. Теперь я заканчиваю Его страдания и отпускаю на свободу.
Потом я обращаю свой взор на светлые фигуры. Один из них горит ярче другого, и у него при себе есть точка отсчёта. Я знаю, что вместе с моими друзьями мы сможем выпустить его отсюда, но путь должен проложить он сам. Мне нужно как-то объяснить, и это так сложно: человеческий язык совсем мне не даётся. Я знаю, что смогу осилить только четыре слова.
Поляна была заполнена светом, и только в эпицентре его двигались тени. Одна из них отделилась и приблизилась к Вернону и Лину. У неё не было ни лица, ни фигуры, но вряд ли кому-то удалось не узнать её. Её голос был далёким и медленным; его принесло эхо:
– Думай о своём месте.
А потом плиты под их ногами разлетелись в стороны, и Лин, вцепившись в Вернона, вслед за юношей упал в глубокую, непроглядную бездну.
[ava]http://savepic.ru/8038161.png[/ava][nick]Shadow[/nick][charinfo]<br><b>Гипатия</b></a><br> <b>Сущность:</b></b> спартанская дева<br><b>Время:</b></b> XIII век до н.э.<br>[/charinfo]
Отредактировано Hypatia (19.04.2016 17:34:38)
Поделиться3420.04.2016 12:46:23
- Yippee ki-yay
- Сообщений: 1092
- Уважение: +222
Вернон ошибся. Впрочем, если бы он все делал правильно, на этой голове не росли песочно-светлые волосы. Он ошарашенно переводил взгляд с манипулятора на хозяина лабиринта, осознавая, что тот не какой-то там проходимец, который переродился в нечто иное, застряв в петле, Вуди и есть петля. Как многому ему еще предстоит научиться в том случае, если смерть не настигнет Бостика прямо сейчас и не оборвет этот прекрасный цикл проб и ошибок, который вырабатывает опыт. Что и говорить, проходимец искренне надеялся дожить до того момента, когда сможет смотреть на всех свысока и с легким прищуром на загорелом лице многозначительно качать головой в ответ на вопросы новичков. Но надежда эта таяла с каждым словом.
Кусок мрамора выпал из руки Бостика, манипулятор остался цел.
- А что, если вокруг есть все и оно реально?
Вуди медленно приближался. Вернона вдруг накрыла волна сопротивления обстоятельствам и он сделал шаг назад, хотя отступать, казалось бы, уже было некуда. Он не сложит руки и не сдастся на милость петли, и пусть старания его будут смешными.
- Ты говоришь это уже не первый раз. Что это вообще значит? Я еще не разбивал никаких манипуляторов, - но время текло в обе стороны, так что самая очевидная догадка для путешественника почти никогда не была верной. – Я еще разобью манипулятор. А это значит, что мой путь еще не окончен.
Внезапно лицо его просияло, плечи расправились, а грудь гордо выпятилась колесом. В этот самый момент, будто подтверждая догадку проходимца, Вуди обернулся в недоумении и тут же согнулся пополам, роняя очки. Что-то начало происходить вокруг, мир менялся, угасал, трескался, будто тонкое лобовое стекло. Фигуры на поляне исчезали, стираясь из реальности, в которой, на самом деле, никогда и не существовали. Не было больше Главка с его разбитым лицом, не было хозяина лабиринта, не было луны и звезд.
- Ты открыла дверь, - Вернон смотрел на массу теней, от которых отделилась одна и заскользила, на лице его была грустная улыбка. – Как же я без тебя?..
Это был риторический вопрос, как и многие вопросы в его жизни. Бостику хотелось протянуть руку и дотронуться до тени, но внутренний голос подсказывал, что лучше бы ему этого не делать. На поляне, которая превратилась в арену без стен оставались только трое: он и двое человек, которых нельзя было спасти.
- Кто это? Что происходит? – испуганно спросил Лин и голос его раздался эхом проведенных в лабиринте дней.
- Это Гипатия.
- Мне страшно, - Лин схватился за руку Вернона и вместе они провалились в черную бездну, где не было ничего, кроме них двоих, а затем и вовсе остался один Бостик.
- Мне тоже, - сказал он, хотя отвечать уже было некому.
Проходимец не падал, он парил в месте, где не существовало абсолютно ничего. Он старался думать о месте, в котором был бы в безопасности, но мысли его отскакивали, цепляясь за воспоминания.
Гостиница «Час», его пустая маленькая комната, посылка из Алабамы...
Мягкие влажные губы Гипатии…
Кухня...
Гордая своенравная спартанка, чье тело светится силой, чьи волосы чернее ночи.
Путешествия во времени могут быть жестокими. Это не прогулка по весеннему парку, не приключение без последствий. Так почему же мы продолжаем путешествовать?
Вернон открыл глаза. Над ним был плохо заштукатуренный потолок, под ним деревянный пол, по которому тянуло холодом, и это совершенно определенно не было похоже на его комнату в гостинице. Нехотя, потирая виски в попытках избавиться от тупой головной боли, Бостик встал на колени, оказавшись до груди закрытым железной двуспальной кроватью. На расстоянии двух шагов от кровати находилось кресло, в котором сидела девочка, уставившись на проходимца.
Наверняка она смотрит на что-то за ним? Вернон даже обернулся, чтобы проверить это. Теория оказалась ошибочной. Чувство тревоги охватило все его существо.
- Ты меня видишь?
